Напролом - Страница 34

Я нерешительно взглянул на лестницу, ведущую как раз к трубе. Меня пробрала дрожь – ветер был холодный. Потом, пожав плечами, бросил пиджаки на прежнее место, прислонил лестницу к карнизу, воткнул ее поплотнее в клумбу и полез наверх.

Лестница была алюминиевая, с телескопическими секциями. Я молился, чтобы она не вздумала сложиться подо мной.

Честно говоря, я не люблю высоты. На полпути я пожалел, что полез туда. Зачем меня вообще понесло на эту шаткую лестницу, да еще в темноте? Вот сейчас грохнусь, разобьюсь и не смогу завтра участвовать в скачках. Это настоящее безумие, ей-богу!

Я добрался до крыши. Еще четыре-пять ступенек лестницы торчали над карнизом, доходя до самой трубы. На крыше лежал раскрытый мешок с инструментами: гаечными ключами, отвертками, плоскогубцами и всем прочим, рассованным по специальным кармашкам. Рядом лежал моток чего-то вроде черного шнура, один конец которого вел наверх, к кронштейну на трубе.

Я пригляделся к трубе повнимательнее и чуть не рассмеялся. Мы слишком многое принимаем как само собой разумеющееся. Некоторые вещи мы видим каждый день, не давая себе труда рассмотреть их. На кронштейне, вбитом в трубу, были два телефонных ввода, провода от которых шли в дом Бобби. Я ведь сто раз видел эти провода, и мне даже не приходило в голову, что они прикреплены к трубе. Провод уходил во тьму, к телефонному столбу, стоявшему у дороги, старая надземная система, которой нет только в самых новых районах.

На кронштейне, на конце черного шнура, был маленький квадратный предмет величиной примерно с кусок сахару, с торчащим из него тоненьким стерженьком длиной примерно в палец. Я осторожно потрогал его и обнаружил, что он болтается, словно закреплен только наполовину.

Луна садилась – как раз тогда, когда мне нужен был свет. Я ощупал эту квадратную штуковину и нашел полузакрепленный винт. Я не видел его, но он легко отвинтился и скоро выпал мне в руку. Кубик со стерженьком отвалился от кронштейна, и я наверняка потерял бы их, если бы не жесткий шнур, который был привязан к ним. Часть шнура успела размотаться, но я поймал его, смотал, положил шнур и кубик со стерженьком на мешок с инструментами, скатал его и застегнул на пряжку.

Я подумал, что мешку с инструментами ничего не сделается, если он упадет на клумбу, поэтому я швырнул его вниз и спустился по лестнице так же медленно и осторожно, как поднимался, стараясь не упасть. Нет, верхом на лошади чувствуешь себя куда увереннее.

Я подобрал пиджаки и мешок, а лестницу оставил на месте. Выйдя из сада, я прошел по дорожке к двери кухни. На пороге стояла Холли в халате, дрожа от холода и беспокойства, с расширенными от страха глазами.

– Слава богу! – сказала она, увидев меня. – А где Бобби?

– Не знаю. Пошли в дом. Выпьем чего-нибудь горячего.

Мы вошли в кухню – там всегда теплее, – и я поставил чайник. Холли высматривала в окно своего пропавшего мужа.

– Он скоро придет, – сказал я. – С ним все в порядке.

– Я увидела, как мимо пробежали двое людей...

– Куда они побежали?

– Через забор и в загон. Сперва один, потом, чуть попозже, другой.

Второй... как бы это сказать... стонал.

– Хм, – сказал я. – Бобби ему врезал.

– В самом деле? – в ее голосе появилась гордость. – А что это были за люди? Это был не Джермин. Они приходили за его лошадьми?

– Тебе чего налить, – спросил я, – кофе, чаю или шоколаду?

– Шоколаду.

Я сделал ей шоколаду, заварил себе чаю и поставил дымящиеся чашки на стол.

– Садись, – сказал я. – Он сейчас вернется.

Она неохотно подошла и села. Я положил мешок с инструментами на стол и принялся его расстегивать. В Холли проснулось любопытство.

– Видишь вот эту маленькую коробочку со стерженьком и шнуром? спросил я. – Готов поручиться чем угодно, что это и есть та самая штука, через которую прослушивали ваш телефон.

– Но она же такая маленькая!

– Да. Жалко, что я не разбираюсь в электронике. Ничего, завтра выясним, как она работает. – Я взглянул на часы. – Пожалуй, уже сегодня.

Я рассказал ей, где нашел "жучков" и как мы с Бобби вспугнули пришельцев. Она нахмурилась.

– Эти двое... Они что, привинчивали это к нашему телефону?

– Нет, скорее наоборот, снимали. Или меняли батарейку.

Холли поразмыслила.

– Я ведь вечером говорила тебе по телефону, что завтра к нам приедут искать "жучков".

– Говорила.

– И, наверно, они это услышали и подумали... ну, эти двое... что если снять "жучок", телефонисты ничего не найдут и мы никогда ничего не узнаем.

– Да, пожалуй, ты права, – сказал я. Я взял один из пиджаков и принялся методично обшаривать карманы, выкладывая на стол их содержимое.

Холли с удивлением смотрела на это.

– Неужели они забыли свои пиджаки?

– У них не было особого выбора.

– Но все эти вещи...

– Они были ужасно беспечны, – сказал я. – Дилетанты!

В первом пиджаке обнаружилась пачка бумаги для заметок, три ручки, записная книжка, носовой платок, две зубочистки и бумажник, который я показывал Бобби в саду. В бумажнике оказалась небольшая сумма денег, пять кредитных карточек, фотография девушки и талон на прием к зубному врачу. Кредитные карточки были на имя Оуэна Уаттса. В записной книжке было не только то же самое имя, но также адрес (домашний) и телефон (рабочий). Страницы были полны записей о встречах и говорили о деловой и упорядоченной жизни.

– Ты чего мурлычешь, как кот, который ест сметану? – спросила Холли.

– А ты погляди!

Я придвинул к ней имущество Оуэна Уаттса и принялся опустошать карманы второго пиджака. На свет появилась еще одна пачка бумаги, еще несколько ручек, расческа, сигареты, одноразовая зажигалка, два письма и чековая книжка.