Напролом - Страница 90

Нестор Полгейт моргнул.

– Бобби, – сказал я, – подними с пола эту черную коробочку и выкинь ее в окно, в сад.

Он удивленно посмотрел на меня, но повиновался. В открытое окно ворвался порыв ноябрьского ветра, раздувая занавески.

– И пистолет тоже, – сказал я, передавая ему оружие.

Бобби неловко взял пистолет, выбросил его и закрыл окно.

– Ну вот, – сказал я, небрежно сунув руки в карманы. – Все вы слышали мое предложение. Если вы согласны его принять, напишите, пожалуйста, расписки.

Некоторое время никто не шевелился. Потом лорд Вонли потянулся к стоявшему рядом кофейному столику, взял с него журнал, положил на журнал лист бумаги и, слегка поджав губы, но не говоря ни слова, достал из кармана ручку, выдвинул стержень, написал несколько слов, расписался и поставил дату.

Потом протянул бумагу Бобби. Тот нерешительно взял листок.

– Прочти вслух, – сказал я.

Бобби дрожащим голосом зачитал:

– "Сим обязуюсь уплатить Робертсону Аллардеку пятьдесят тысяч фунтов через три дня, начиная с сегодняшнего".

Бобби поднял глаза и посмотрел на меня.

– Подписано: "Вильям Вонли". Число сегодняшнее.

Я посмотрел на лорда Вонли и ровным тоном сказал:

– Благодарю вас.

Он передал журнал Нестору Полгейту и предложил ему свою ручку. Нестор Полгейт с неподвижным лицом принял журнал и ручку и в свою очередь написал несколько слов.

Бобби взял у него листок, покосился на меня и прочел вслух:

– "Сим обязуюсь уплатить Робертсону Аллардеку пятьдесят тысяч фунтов через три дня, начиная с сегодняшнего". Подписано: "Нестор Полгейт". Число сегодняшнее.

– Благодарю вас, – сказал я Полгейту.

Бобби очумело уставился на документы, которые держал в руках. "Это покроет долг за непроданных жеребят, – подумал я. – Все, что ему удастся за них выручить, будет чистой прибылью".

Лорд Вонли и Джей Эрскин, словно исполняя некий ритуал, передали журнал и ручку Мейнарду.

Он тоже выписал расписку, со злостью, едва не прорвав пером бумагу. Я сам взял у него лист и прочел:

– "Сим обязуюсь уплатить моему сыну Робертсону двести пятьдесят тысяч фунтов через три дня. Мейнард Аллардек". Число сегодняшнее.

Я посмотрел на Мейнарда.

– Благодарю вас.

– Не смейте меня благодарить. Это оскорбление!

На самом деле я очень старался не выказывать своих эмоций. Хотя, разумеется, по отношению к Аллардеку я испытывал настоящее торжество. Мне пришлось признаться себе, что в моей радости было нечто и от нашей старинной вражды. Наконец-то Филдинг взял верх над Аллардеком! То-то довольны были бы мои кровожадные предки!

Я отдал расписку Мейнарда Бобби. Это позволит ему расплатиться с долгами и наконец-то встать на ноги и сделаться преуспевающим тренером. Он недоверчиво принял бумагу, словно ожидая, что она вот-вот растает у него в руках.

– Ну вот, джентльмены, – весело сказал я. – К пятнице мы получим деньги и вернем вам ваши расписки.

Мейнард встал. Его седеющие волосы были все так же гладко зачесаны, лицо угрюмое, губы плотно стиснуты, дорогой сюртук по-прежнему безупречен.

Внешняя оболочка осталась прежней, но я знал, что в душе он разбит и повержен. Мейнард смотрел в пол, избегая встречаться глазами с окружающими. Он подошел к двери, отворил ее и, не оглядываясь, вышел. В комнате повисла тишина, такая же, как после окончания фильма.

Нестор Полгейт поднялся на ноги, высокий, хмурый. Его сила оставалась при нем. Он еще раз внимательно и оценивающе посмотрел на меня, коротко кивнул и спросил у Холли:

– Где тут выход?

– Я вас провожу, – ответила Холли. Голос ее звучал подавленно. Она повела его в прихожую.

Эрскин последовал за ними. Выражение лица у него было мрачное. Вислые рыжеватые усы по-прежнему выражали неутолимую ненависть к тем, кому он причинил столько зла.

Бобби вышел вслед за ним, неся расписки так осторожно, словно они могли разбиться. Лорд Вонли поднялся последним. Он покачал головой, пожал плечами, растерянно развел руками.

– И что мне теперь делать? – спросил он. – Что я скажу вам, когда мы встретимся на ипподроме?

– "Доброе утро, Кит", – ответил я. Он почти улыбнулся, но потом ему снова стало неловко.

– Да, конечно... – сказал он. – Но после того, что мы сделали с вами в "Гинеях"...

Я пожал плечами.

– На войне как на войне! Я не сержусь, если вы об этом. Я объявил "Знамени" войну. А на войне без ран не обойтись.

– Вы и к скачкам так же относитесь? – с любопытством спросил он. И вообще к жизни?

– Я об этом как-то не думал. Но, видимо, да.

– Все равно извините... – сказал он. – Я просто не представлял себе, как это выглядит. Джей Эрскин принес эту штуку... Он сказал, что стоит пару раз пустить ее в ход, и вы будете как шелковый. Наверно, Нестор тоже не подозревал, как это ужасно.

– Ну да, конечно, – сухо сказал я. – И все же он это одобрил.

– Это потому, что вы не испугались всех его угроз, – объяснил лорд Вонли с проблеском искренности. Он действительно хотел, чтобы я понял и, возможно, даже простил его.

– Это насчет того, что он упрячет меня в тюрьму? Он кивнул.

– Сэм Леггат предупреждал его, что вы очень умны... что попытка подстроить вам ловушку может обернуться против них, что "Знамя" и сам Нестор могут нарваться на крупные неприятности... Дэвид Морс, их юрист, был того же мнения. Это мне Сэм Леггат сказал. Но вы должны понять Нестора. Он не любит, когда ему противоречат. Он сказал, что не позволит, чтобы какой-то... э-э... какой-то жокей взял над ним верх.

"Фрагмент опущен", – подумал я с улыбкой.

– Они не знали, на чем вас поймать, – продолжал он. – Нестор начал нервничать...